Столкновение стратегического масштаба

До Октябрьской революции Российское государство имело постоянное воздействие на древние Патриархаты - Константинопольский, Александрийский, Антиохийский, Иерусалимский. Минимизировать это влияние пытались две другие имперские силы - Великобритания и Османская империя. Зависимая от государства Русская Церковь не думала перехватывать первенство. Скорее иерархи с напряжением ждали, когда после завоевания Константинополя на территории Российской империи появится другой патриархат. Никто не знал - объединять ли церкви (так всегда делали русские - достаточно вспомнить присоединение Киевской митрополии или Грузинской Православной Церкви), или иметь несколько патриархатов (так было на территории Византии).

С 1917 по 1943 годы Московская патриархия думала о выживании под властью большевиков, а не о собственном возвышении с пятого места в мировой "иерархии чести" до первого. Как это требовалось союзнику демократических государств, Сталин в 1943 г. ликвидировал Коминтерн. Геополитическое влияние решено было распространять с помощью других средств, одним из которых было избрано православие. По мнению Сталина, после Второй мировой войны его геополитическими врагами стали США, Англия и Ватикан. А православные церкви Восточной Европы и Азии - его естественными союзниками. И вот впервые в голове товарища Сталина родилась идея о возможности и необходимости передачи первенства в Православной Церкви от Константинополя к Москве. Ведь Константинополь фактически не существует, а Москва является центром особой цивилизации, которая ведет свое начало со времен Ивана Калиты и Ивана Грозного, хотя и принципиально трансформировавшейся во время Октябрьской революции и Великой Отечественной войны. Церковным владыкам Московской патриархии идея Сталина казалась довольно странной: центр православия - в коммунистической столице!

Реальная борьба за первенство развернулась лишь сегодня, когда Московская патриархия испытывает существенную поддержку государственной власти России. Эта власть - не коммунистическая и не либеральная. Эта власть, как и Русская Церковь, - за сильное государство. В откровенном разговоре с американским послом митрополит Иларион (Алфеев), церковный министр иностранных дел, признался, что главная задача Патриарха Кирилла и всей РПЦ - это поддержка российской государственной власти и ее проектов. Геополитическое лидерство России, развитие "русского мира", лидерство в православном, а в перспективе - православно-католическом религиозном пространстве - все это задачи одного порядка. Завоевать первое место в православии критически важно, потому что тогда именно Московский патриарх объединит православие и католицизм, вернет Европу в христианство и т.д. Православный эмират (по образцу Ирана) в России, а затем и во всей Европе. Такое будущее патриарх Кирилл в общих чертах считает вполне реальным и работает над его воплощением не покладая рук.

Геополитическое противостояние и тактика интерпретации канонов

До восшествия на патриарший престол митрополита Кирилла (Гундяева) Москва и Константинополь уже вели вялое геополитическое соревнование между собой за Украину. Согласно православным канонам высшая власть в Церкви принадлежит Вселенскому Собору. Последний собирался в 787 году. По тем пониманием канонов, которое является господствующим в Константинопольский патриархии, в перерыве между Вселенскими соборами (который, как видим, затянулся более чем на тысячелетие) полномочия Вселенского собора передаются "первому по чести" ("координатору", по светским меркам) в православии - Константинопольскому патриарху. Именно он должен объявлять новые автокефальные (самоуправляемые) церкви по всему миру.

Второй инстанцией, которая имеет власть Вселенского собора "в промежутках" по этому прочтению канонов, является "Древние престолы христианского Востока", т.е. Константинопольский, Антиохийский, Александрийский и Иерусалимский патриархаты вместе взятые.

Кроме того, канонически сомнительной, но фактически эффективной властной институцией оказалось совещание предстоятелей Православных Церквей. Все главы православных автокефальных Церквей собирались несколько раз в 1990-е и почти ежегодно в 2000-е годы. С помощью таких совещаний были найдены решения по проблемам раскола в Болгарской Церкви и ликвидирована угроза раскола в Иерусалимской Церкви (снят с должности предыдущий патриарх этой Церкви).

Таким образом, проблему украинского православия с константинопольской точки зрения полномочны решать: сам Константинопольский патриархат, "Древние патриархаты Востока", Всеправославное совещание предстоятелей Церквей. В Константинопольском патриархате давно лежат обращения от УАПЦ о согласии на любой вариант решения проблемы - даже о включении как автономной митрополии в состав Константинопольского патриархата. Эти заявления были неоднократно направлены в 2000, 2001, 2008-2011 годах. С точки зрения Константинополя, он имеет полномочия воспользоваться этими заявлениями в любой момент.  Константинопольскому патриарху как высшей апелляционной инстанции в православной Церкви посылал свои протесты на действия Москвы бывший митрополит УПЦ (МП), а сегодня патриарх УПЦ КП Филарет. И эти протесты Константинопольский патриарх может рассмотреть любой момент.

В 2008 году митрополит Владимир, глава Украинской Православной Церкви (Московского патриархата) направил письма всем предстоятелям Православных Церквей, фактически предлагая рассмотреть проблемы украинского православия на Всеправославном совещании предстоятелей. Теперь митрополит Мефодий, предстоятель УАПЦ, обратился с аналогичной просьбой, но инстанцией рассмотрения выбран Константинопольский патриархат вместе с древними патриархатами христианского Востока. Таким образом, украинцы уже постучали во все возможные двери - если смотреть на ситуацию с точки зрения Константинопольского патриархата.

Московская альтернатива

Московская интерпретация канонов отрицает высшую власть Константинополя. С точки зрения Москвы, судьбу украинского православия может решать только Российская (теперь уже Русская) Православная Церковь, частью которой остается УПЦ, и от которой отделились УПЦ КП и УАПЦ. Но и при такой постановке вопроса позиции Москвы не являются абсолютно непоколебимыми. Ведь Киевская митрополия до 1686 года входила в состав Константинопольского патриархата. Москве она была передана временно и с рядом условий, которые не выполнялись. Например, имя Константинопольского патриарха должно было поминаться перед именем Московского на каждой литургии. Невыполнение же условий - это прямая причина вернуться из временного пребывания. Как постоянную каноническую территорию Московской патриархии Константинопольский патриархат признает ее границы конца XVI века. Тогда Украина не входила в состав России, а Киевская митрополия не принадлежала к Московскому патриархату. На этом основании Константинопольский патриарх в 1924 г. даровал томос об автокефалии Польской Православной Церкви. Итак, Константинополь признает украинское православие своим детищем, а УПЦ КП и УАПЦ - признают именно Константинопольский патриархат своей Церковью-матерью. И если не удастся получить томоса об автокефалии, то возвращаться к "каноническое православие" логичнее способом, которого больше всего боится Москва. А именно, украинские "раскольники" при желании вернуться в "каноническое православие" однозначно выберут возвращение к Константинопольскому патриархату. И ни при каких условиях - в Московский.

Правда, несколько лет назад предстоятель УАПЦ митрополит Мефодий говорил о "мягком варианте" возврата к "каноническому православию". Т.е. УАПЦ, как древнюю Киевскую митрополию, забирает в свою юрисдикцию Константинопольский патриарх, но передает права на ее управление митрополиту Киевскому УПЦ (МП). Фактически УАПЦ оставалась бы автономной Церковью, которая находилась бы в общении с "каноническими православными", поминая Константинопольского патриарха и митрополита Киевского. А реально УАПЦ управлял бы митрополит Тернопольский Мефодий, который, как глава автономной Церкви, заседал бы также и в Синоде УПЦ (МП). Ясно, что такой вариант позволил бы патриарху Московскому и отпустить "чемодан без ручки", и "не потерять лицо". Так же как и решение об автокефалии УПЦ, принятое на возможном Всеправославном соборе предстоятелей.

Но патриарх Московский Кирилл решил, что из Украины еще можно сделать часть "русского мира". А из верных УПЦ КП и УАПЦ - "граждан" этого "мира". В этом решении нет ничего удивительного. Патриарх Кирилл - такой же реалист, как и "донецкая элита", которая правит Украиной. Они вполне согласны в оценках, что с Украиной можно сделать все что угодно, и они чувствуют в себе силы, вдохновение и упорство осуществлять задуманные трансформации.

Украинское православие в поисках выхода из кризиса

В этих условиях геополитическая война за утверждение "русского мира" на территории Украины уже стала поводом для поисков украинской альтернативы. УАПЦ и УПЦ КП махнули рукой на перспективы объединения с УПЦ МП. Напомним, что последняя создала две комиссии для переговоров с УАПЦ и УПЦ КП 9 сентября 2009г., и начало работы открывало перспективы присоединения не только УАЦП, но даже УПЦ КП к УПЦ МП. Но 3 ноября 2009 г. патриарх Кирилл произнес знаменательную речь о "русском мире" (написанную, вероятно, о. Всеволодом Чаплиным, прославившимся за последний год откровениями о православном дресс-коде для женщин и необходимости роскоши для Церкви). В этой речи провозглашалась необходимость восстановления "Русского мира" как цивилизационного пространства господства московской версии православия, русского языка и культуры, русских традиций государственности и общественной жизни (читай - "путинизма" как наследника монархизма и советского коллективизма. Ясно, что украинское православие имеет собственные традиции, в частности: большее участие священников и мирян в управлении церковью ("соборноправие"), приоритет внутреннего христианства над внешним. Украинцы имеют собственные язык и культуру. В Украине давно сформировались собственные традиции государственности и общественной жизни.

С конца 2009 года исчезли все признаки самостоятельности УПЦ МП. Все украинофильские тенденции рассеялись как дым. Митрополит Владимир и епископат УПЦ МП перестали внедряться в украинскую действительность. Они вообще перестали работать над собственной идентичностью, встретив президента В. Януковича и патриарха Кирилла как собственную судьбу, отвлечься от которой возможностей они не видят. Единственный выход - покорность.

С конца 2009 года УАПЦ усиленно стучит в дверь Константинопольского патриархата, соглашаясь на любые условия. УПЦ КП также приглашает епископат УАПЦ присоединиться к себе. Такое присоединение объективно возможно. УАПЦ - это тысячи общин, тогда как УПЦ КП - около четырех тысяч религиозных общин. УПЦ КП гарантирует автономию каждой церковной единицы, которая присоединяется к ней. Следовательно, в любой момент владыки УАПЦ могут присоединиться к УПЦ КП. Всех епископов УАПЦ сдерживает от такого шага только одно: нелюбовь к патриарху Филарету. Но два фактора могут решить эту проблему: либо давление обстоятельств под названием "русский мир" будет таковым, что лучшим окажется дружба против Москвы с Филаретом, чем с Москвой против Филарета, или же патриарх Филарет доверит власть молодой смене, которую он же смог воспитать (тут надо отдать ему должное: с аналогичной задачей другие предстоятели по большому счету не справились).

Если же УАПЦ войдет в состав Константинопольского патриархата самостоятельно, то к этой церкви может перейти большое количество общин УПЦ КП и УПЦ МП. Единственной преградой на таком пути развития событий может быть только неумение УАПЦ вести информационную работу. УАПЦ - это церковь без собственного богословия, социального учения, без собственных спикеров, - фактически церковь без лица. Это такой вечный "потенциально успешный проект", который в реальности оказывается большим "пшиком". Кажется, что УАПЦ вдохновляют исторические примеры. Ведь в истории слабый часто выигрывал партию - потому что его не воспринимали всерьез более сильные игроки. Проблема в том, что сегодня - не выборы папы во времена средневековья. И доказывать собственную состоятельность необходимо ежедневной работой и постоянным развитием.

Кнут и пряник патриарха Кирилла для патриарха Константинопольского

Сам по себе созыв Константинопольским патриархатом Синода Древних патриархатов христианского Востока - уже сенсация. Но мировые СМИ обсуждают и скандальную информацию о давлении, которое якобы Москва оказывала на власти Турции с целью уменьшения влияния Константинопольского патриархата. Сама эта обнародованная информация - ненадежная. Но использование Москвой таких каналов давления - факт. В 2008 году, когда готовился визит Константинопольского патриарха в Киев, МИД РФ затеяло целую кампанию давления на власти Турции, которая имела целью "охладить" пыл патриарха Константинопольского в решении проблем украинского православия. Московский патриархат работает в непосредственном единстве с МИД России, отстаивая интересы и РПЦ, и РФ. Использование дипломатического давления для "защиты интересов русского православия" - секрет Полишинеля. И для учета этого фактора не нужны никакие документы, обнародованные в Интернете.

Но полнота картины требует учета и прямо противоположного фактора. Патриарх Кирилл вскоре после своего избрания посетил Константинопольскую патриархию и предложил многочисленные блага в обмен на сотрудничество и отход от геополитического противостояния. Какими были эти блага - неизвестно. Но точно, что речь шла не только о доходах от религиозного туризма. Если российское государство щедро финансировало проект объединения РПЦЗ с РПЦ, то тем более можно думать о вливаниях Газпрома в объединение православного мира.

Видимым знаком этого объединения должен быть Всеправославный собор. Его созыв запланирован на ближайшие годы. Такое историческое событие превознесло бы патриархов Варфоломея и Кирилла. Они бы автоматически возвысились над всеми деятелями православия прошлого тысячелетия. Их фигуры приобрели бы такое же величие как фигура императора Константина, созвавшего первый Вселенский Собор и сделавшего христианство государственной религией Римской империи.

На пути к созыву Вселенского собора нужно согласовать несколько спорных вопросов. Два из них были решены. А именно, было предложено обновить процедуру предоставления автокефалии: томос о ней должен подписывать патриарх Константинопольский, но после предварительного согласия других предстоятелей Церквей (таким образом, после возможного Вселенского собора автокефалия УПЦ может быть "заветирована" как РПЦ, так и любой другой Церковью ). И было решено объединить православную диаспору США и других стран, где поселились православные эмигранты, в конференции епископов, во главе которых будут стоять архиереи Константинопольского патриархата. Которые, однако, ничего не смогут делать без консенсусной согласия других епископов. А вот третий проблемный вопрос стал "камнем преткновения".

В православной традиции многое значит "первенство чести". Различные Церкви соревнуются за то, чтобы в обще-православном списке ("диптихе") занять место "повыше". РПЦ вообще мечтает об общем перераспределении мест, при котором ей, как крупнейшей Церкви, досталось бы первое место. Именно поэтому ближайший помощник патриарха Кирилла, глава Отдела внешних отношений РПЦ митрополит Иларион (Алфеев) в одном интервью "вбросил пробный камень". В ответ на вопрос корреспондента о неуместности проповеди в современных условиях средневекового учения о Третьем Риме или "Русском мире" - митрополит Иларион выдвинул встречное "предложение": отбросить систему приоритета Константинополя и других древних патриархатов, которая является еще большим пережитком средневековья.

Положение осложняется тем, что патриарх Варфоломей считает теорию Третьего Рима нечестивой, и такой, которая вносит светский национализм и империализм в Церковь. Но и позиция Московской патриархии имеет сильные основания: если нельзя говорить о Москве как Третьем Риме, то почему должны считать Константинополь Вторым Римом? Если уж отказываться, то от учения и о Третьем, и о Второй Риме. Если же признавать честь Константинопольского патриархата как престола Второго Рима, то необходимо признавать и право Москвы считать себя Третьим Римом - по крайней мере для "Русского мира".

Что будет дальше?

Власти Турции и сами были бы рады вытеснить Константинопольский патриархат в Швейцарию (там же давно приготовлен "запасной аэродром" в виде центра в Шамбези. Постановка под сомнение претензий патриарха несуществующей с 1453 г. столицы несуществующей империи - это прекрасный повод ликвидировать в турецком законодательстве статус патриарха и выпроводить его в Швейцарию. Соединенным Штатам хватает проблем, и защищать Вселенского патриарха - это уже излишняя роскошь. По крайней мере, в такой защите нет острой необходимости.

В этих условиях созыва Синода Древних патриархатов - это оправданный шаг. Защита особых привилегий этих патриархов стало делом исключительно самих этих патриархов. Остроты ситуации добавляет то, что, по константинопольским пониманием канонов, Синод Древних патриархатов может отменить решение об автокефалии относительно так называемых новых церквей. Например, отменить решение о предоставлении автокефалии Русской Православной Церкви. Реально принять такие решения никто не решится, но напомнить "кто в доме хозяин" - можно.

При таких условиях Синод Древних патриархатов может утвердить порядковые номера для всех автокефальных церквей в общем списке (диптихе), а остальным предложит присоединиться. Другим решением может быть такой мудрый вариант: порядок престолов хранится в древних патриархатах (от Константинопольского в Иерусалимский). А те Церкви, порядковый номер которых не был утвержден на Вселенских соборах, такого номера и не получат. Таким образом, после Иерусалимского патриархата в списке можно будет поминать других предстоятелей Церквей в произвольном порядке. Главное - помянуть их всех.

Действительно, для "новых" автокефальных церквей порядковый номер имеет особого смысла. Он не должен иметь определяющего смысла и для православия вообще - если бы Всеправославные соборы собирались регулярно и были действенным институтом, который правил бы Церковью. Но поскольку соборы не собираются, то рудимент средневековья - как дань традиции и уважение к хранителям традиции - имеет смысл сохранить приоритет Древних Престолов Христианского Востока, почитая их в старом порядке.

Москва принятием компромиссного решения оказалась бы неформальным лидером группы "новых" церквей. Которых не только больше, но которые также имеют подавляющее большинство православных верующих.

Кроме того, Москва избежала бы неприятной ситуации. Ведь если католики согласятся на все условия православных и объединение произойдет, то Рим снова станет первым патриархатом, Константинополь - вторым, и так далее. Как известно, Москва является пятым патриархатом. Отказавшись от номера, она осталась бы собой, а не стала бы "шестой" во всей этой истории.

Глеб Коваленко,

"РЕЛИГИЯ В УКРАИНЕ", 29 апреля 2011 г.

(с) Перевод "Портала-Credo.Ru"